Сайт musicbox.su, начало октября 2006

ЛИНДА: МУЗЫКА - ОНА ЖИВАЯ

16 октября певица представит публике свой новый альбом. Этого события безусловно ждут поклонники её творчества, которых давно покорили талант и профессионализм артистки и её музыкантов. Каждая работа ЛИНДЫ – событие на российской сцене. О новом проекте и о том, что сегодня волнует «маленькую женщину с гигантской энергетикой» мы и побеседовали в этом интервью.

ТЕРРИТОРИЯ КУЛЬТУРЫ: Линда, между альбомами у Вас большой перерыв. Что это было: творческий поиск или некие обстоятельства мешали Вам заниматься музыкой?

ЛИНДА: Нет, заниматься музыкой ничто помешать не может, потому что музыка – наше продолжение. Она всегда рядом. Это жизнь, форма, дыхание, воздух. Без неё можно задохнуться.

ТК: Что Вы можете сказать о последнем проекте?

ЛИНДА: Этот альбом мы сделали со Стефаносом Корколисом – нашим новым продюсером. Это великий музыкант, гений! С 4-х лет он работает с большими симфоническими оркестрами, объездил весь мир, очень знаменит как классический пианист. Огромная честь и достоинство работать с таким музыкантом – для меня это первая настолько серьёзная работа. Познакомил нас Дэвид Джанк – бывший глава Universal Music Russia, который показал Стефаносу наши работы. Стефанос, посмотрев их, предложил сделать что-то вместе. Мы встретились и сразу же записали две новые песни, вошедшие в диск «Близнецы», который на тот момент стал неким итогом нашей музыкальной деятельности – 10-летие на сцене моей команды плюс две новые вещи, которые мы сделали со Стефаносом. Мы начали с малого, а потом уже пошли идеи для новой пластинки. Останавливаться не хотелось, и было решено записать альбом. Мы назвали его «АлеАда» и посвятили близким нам людям и обстоятельствам, происходившим до его записи. Чувства, которые мы пережили, необходимо было выразить, и они выразились вот таким образом.

ТК: У вас новая концепция в этой работе? Вам пришлось как-то изменить свой стиль, имидж?

ЛИНДА: Я обычная. Никаких надуманных образов нет. Конечно, для клипов, для сцены всё более ярко. А что касается меня, то у каждого своё отношение к тому, как ему комфортно. Для меня очень важны внутреннее спокойствие и гармония, помогающие отгораживаться от суеты, которая захватывает каждый день и очень мешает многим вещам, закрывает личный доступ, заставляет тратить эмоции и энергию не на то, на что всё это нужно было бы пустить. Поэтому я думаю, что внешнее и внутреннее – как инь и янь. Ничто не должно перевешивать – мера, форма, объём должны чувствовать друг друга.

ТК: А Вы рассчитывали на какую-либо определённую аудиторию?

ЛИНДА: Я в этом плане счастливый человек, потому что не умею рассчитывать. Альбом – это эмоции, которые переживаешь в данный момент: боль, радость. Как это можно рассчитать?

ТК: Ну, не все так относятся к творчеству…

ЛИНДА: У нас так происходило всегда. А новый альбом – самая дорогая работа для меня, потому что мы начали писать, когда я потеряла маму, и у Стефаноса были свои обстоятельства. Он очень ранимый, открытый человек, и всё, что он переживает, не объяснить словами, невозможно представить. Стефанос – огромное сердце и любовь для всего живого. Мы записывались, и были слёзы. Внутренняя энергия располагала к тому, что я буквально задыхалась, когда это делала. Где тут что-то рассчитывать? То же происходило и с нашими музыкантами. Поэтому сделанное нам дорого. Новая работа очень личная, наше детище – Стефаноса, моё и музыкантов, которые принимали во всём этом участие. Мы писали альбом в 4-х странах – в Бельгии, Греции, России и Англии (в Лондоне).

ТК: А почему так?

ЛИНДА: Потому что есть много музыкантов, которых Стефанос обожает и ценит, и он захотел сделать эту работу именно с ними, с особенно близкими ему.

ТК: А не случалось у Вас со Стефаносом творческих разногласий?

ЛИНДА: У нас никогда такого не было. Мы абсолютно гармонично чувствуем друг друга. Я показывала ему то, что делаю, и он кричал: «Это гениально! Это здорово!» И то, что подобный человек говорит такие вещи, настолько вдохновляло и меня, и музыкантов, что мы работали изо всех сил, максимально старались. Стефанос очень ценил мою команду. Когда он приезжал, работа кипела. Этот альбом – как извержение вулкана – всё рождалось и сразу записывалось. И после всего не было переосмысления, переделывания.

ТК: Вы писали тексты в этот проект?

ЛИНДА: У меня сразу рождаются и мелодия, и текст. Писать что-либо на отдельную мелодию я не могу, разве что в том случае, если музыка попадает в мои биоритмы. Вообще, я не размышляю над тем, как писать тексты. Оно происходит, и всё. Я постоянно о чём-то думаю, и любой восторг, любое удивление, печаль или боль, которые впитываешь своими глазами, всё вызывает различные ассоциации, а ассоциации становятся текстами.

ТК: Существует мнение, что русский язык мешает создавать хорошую музыку, в частности в рок-н-ролле, потому что плохо вписывается в привнесённую извне музыкальную структуру. Что Вы думаете по этому поводу?

ЛИНДА: Русский язык – великий, широкий язык. А музыка – это язык человечества, и она очень гибкая, как вода. Поэтому любой язык может выразить музыкальность. Надо только правильно воспринимать гибкость музыки, её удары, плавно проходить через это, и всё получится. Главное, чтобы присутствовало сердце, и ещё надо хотеть и желать. А родной язык для каждого человека – это то, что существует в нём, его плоть и кровь.

ТК: Скажите, публика довлеет над артистом, или артист «поднимает» публику?

ЛИНДА: Мне кажется, что публика и артист обязательно единомышленники. Я похожа со своей публикой. Мои фанаты рисуют, пишут стихи, среди них есть очень талантливые люди, творческие; многие занимаются дизайном, профессионально занимаются бизнесом. Хорошим бизнесом. Не в рамках добычи и наживы, а когда человек учится, владеет языками, встречается с людьми, имеет концепцию, идеи и способы их продвижения. Наше объединение и общение с публикой и нам даёт положительные эмоции и вдохновение – огромное вдохновение, – когда мы понимаем, что наша музыка важна для публики. Конечно, мы делаем музыку, как сами чувствуем, но когда наши чувства разделяют люди, это, безусловно, большой шаг и очень важно для нас.

ТК: Зависит ли энергообмен артист-зал от величины зала, от количества людей?

ЛИНДА: Я привыкла так, что если слушает и один человек, для меня – большая радость. Конечно, когда много людей, такой обмен очень силён. Но даже если публики мало, ты же исполняешь свою музыку, которая для тебя важна. Да и на репетиции, когда нас никто не слушает, ощущения возникают примерно такие же. Музыка погружает в свой мир, она живая. Если относишься к музыке, как к живому существу, то и она тебя очень любит и даёт возможность приблизиться к звукам. В древности они имели большое значение. Слово составляли по звучанию. То есть были звуки, выражавшие выход из чего-либо, например, звук «А»; а «Е», «И», согласные и шипящие означали погружение, внутреннюю работу. И в этом есть некая бесконечность – внутренняя работа, затем выход; внутренняя работа, затем выход и т.д., – на чём и основана работа человека. Для меня это очень важно, потому что когда я потеряла маму, я поняла, что у всех есть отрезок жизни. Есть начало и есть конец. Без жизни не будет смерти, а это объединяет, – это есть у каждого. В какой-то момент задумываешься на эту тему, и очень важно не потерять мысль, чтобы не просто пройти это, а чтобы что-то поменять. Тогда бесконечность в каждом человеке найдёт его гармонию и даст выход новому. Когда ко мне пришла эта мысль, из меня ушла суета. Я смотрю на человека и понимаю, что мы одинаковы; даже если есть какие-то проблемы между нами, не надо злиться, а лучше поискать компромисс. Теперь я спокойна. Для меня всё поменяло свои углы, которые были и о которые я постоянно билась. Углы есть и сейчас – я не могла резко измениться; я ведь очень разная – но осознание перемен я пытаюсь ставить в центр истоков моих мыслей, формы, компромиссов, отношения и адаптации ко всему.

ТК: Вы эмоциональный человек?

ЛИНДА: Я думаю, да. О себе сложно говорить. Я знаю, что очень люблю наблюдать. Наблюдения вызывают во мне множество историй, которые характеризуют вопросы, на которые я не могу найти ответа.

ТК: К чьему мнению Вы прислушиваетесь?

ЛИНДА: К мнению близких людей. Мама и бабушка – моя гордость, мой идеал женщины. Я их обожаю. Они сформировали мой внутренний мир, мою любовь. Мои родители дали мне возможность родиться в любви и жить в любви, и я очень счастлива и благодарю постоянно Бога за это.

ТК: А в творческом плане?

ЛИНДА: В творчестве для меня очень важно мнение моих музыкантов и, безусловно, Стефаноса.

ТК: Линда, каковы, по-вашему, проблемы российской сцены?

ЛИНДА: Сцена – это только верхушка. Под верхушкой всего очень много. Такой дисбаланс – начиная с самого человека, с насилия, с того, что мы не ценим друг друга. Мы рабы удовольствия, рекламы, желаний и всего материального; хотим постоянно брать, не умеем отдавать – по-настоящему отдавать. Добра очень мало, но человек его чувствует. Зла намного больше! И несмотря на это, люди реагируют на искренность, она их трогает, люди начинают меняться. Это так важно! Искренней может быть музыка. Не тот ширпотреб, которым заполнены радио и телеканалы. Многих странных продюсеров интересуют не те проекты, которые продаются путём результата, а девочки и мальчики, которые могут заплатить. И продюсерам не важно, главное – получить. Ушли от желания добиваться профессионализма. Всем важны вершки, однодневки – сегодня сделал, а завтра меня не волнует; сегодня я получил, а завтра будет новое. Это большая проблема, и не только в музыке.

ТК: По моему мнению, Ваш новый альбом появился очень вовремя. Я думаю, публика порядком подустала от нескончаемых «форматных близнецов». Я согласна с Вами в том, что искренность способна достучаться до любого человека, а искренность и индивидуальность – визитная карточка Вашей новой работы. Редакция газеты «Территория Культуры» желает Вам и Вашему проекту большого успеха.

Нина Кокорева