Журнал Rock Oracle, март 2006

ЛИНДА

В определенный момент задумавшись о том, может ли нас заинтересовать какой-либо исполнитель с отечественной эстрады, мы все вдруг разом вспомнили певицу Линду. Действительно, еще десять лет назад, когда "Мало огня" и "Девочки с острыми зубками" крутили по всем каналам, стало ясно, что творчество этой необычной барышни явно выходит за рамки общепринятого формата "популярной музыки". Нервный, на грани истерики, вокал, маниакальная лирика, своеобразный имидж в стиле японских садомазохистских мультфильмов – во всем этом чувствовалось нечто действительно незаурядное, напрочь подчеркивавшее обывательские представления о современных музыкальных стилях и их граниуах, и самое главное, - это было искренне. Сегодня Линда остается верна себе: ее песни, эмоциональные, полные мрачного очарования, по-прежнему полны того, что действительно волнует ее саму, а вместе с ней и огромное множество поклонников. На встречу с певицей мы приехали вдвоем, но так как наши роли, в конце концов, не были до конца распределены, то было решено не отмечать, кем именно был задан тот или иной вопрос. Гадайте уж сами…

- Первый вопрос касается клипа на песню "Тай". Кто его снимал, в чем основная идея?

- Снимала бельгийская команда, здесь, в Москве. Идея – любовь, идея – ощущения, которые толкают тебя делать все быстро и без остановки.

- А ты вообще, по большей части любишь людей?

- Мне кажется это странный вопрос. А как можно не любить людей?

- Ну, в общем, это многим удается.

- Да? Не знаю, мне сложно ответить… Что значит "люблю людей"? Естественно, а как же? Я же сама человек. Как можно не любить людей?

- Известно, что помимо музыки, ты пробовала себя в амплуа художника. У тебя была выставка собственной живописи?

- Нет, у меня не было выставки никогда. Мы просто открывали музыкальный магазин и решили поместить туда то, что мне было на тот момент доступно и интересно.

- Занимаешься ли ты этим сейчас?

- Нет, я просто рисую для себя, и не более того. Я занимаюсь музыкой.

- Многие, глядя на твой имидж, думают, что ты очень мрачный, подверженный депрессии человек. Насколько это соответствует действительности?

- Я испытываю разные эмоции, и со мной случаются разные ситуации, как и у обычных людей. Испытываю моменты депрессии, моменты радости, и то и другое присутствует, весь эмоциональный спектр, который присущ любому человеку.

- То, что ты делаешь, воспринимается тобой как искусство или все же в большей степени как популярная музыка?

- Я не задумывалась об этом. Я делаю то, что мне сердце мое подсказывает. Мне в этом легко, я испытываю гармонию для себя, это мой смысл жизни. Это моя жизнь, она из этого состоит. Я люблю то, что я делаю и пытаюсь делать это настолько, насколько мне удается, честно и прямо.

- На твоих концертах каждый раз можно наблюдать множество девушек, которые старательно копируют твой имидж. Каково твое отношение к поклонникам, которые пытаются тебе подражать?

- И что? Они не подражают, они просто похожи, наверное, раз они любят нашу музыку. У нас есть много общего, почему бы нам не объединиться и не поддержать друг друга, не поделиться друг с другом какими-то внутренними мыслями. Им это нравится – дай бог им здоровья!

- На твоем сайте вывешена информация о том, что на ближайшее время у тебя нет концертных планов. Есть ли изменения в этой ситуации?

- Концерты проходят постоянно, просто в данный момент до 25 марта мы работаем в студии, в Лондоне, пишем альбом. Сейчас идет серьезная работа над альбомом, который будет представлен в сентябре. Первый сингл будет готов уже в марте. Мы подписали контракт с нашим продюсером Стефаносом Корколисом, с ним мы делаем нашу новую работу. Первый раз, наверное, настолько интересно и творчески совпали идеи, мысли, отношения, пожелания, люди, время, место. Я думаю, все складывается для того, чтобы получилась какая-то по-настоящему интересная работа.

- Известно, что ваш продюсер работает со многими западными исполнителями. А с кем именно?

- С Питером Гэбриэлом, например.

- Питер Гэбриэл – одна из величин, которые много значат для тебя в мире музыки. Какие еще имена ты могла бы назвать?

- Да много всего… Например, Бьорк, например, Muse, например Carries.

- Понятно. А насколько плотно ты следишь за этим? Насколько часто ты покупаешь диски, является ли это каким-то сильным увлечением, или так, постольку-поскольку?

- Безусловно, это постоянно прослушивание, особенно люблю классных гитаристов. Например, обожаю Тони Девина, очень много информации об этом получаю, потому что просто в кайф.

- А что насчет концертов? Часто ли ты ходишь на живые выступления любимых групп? На Depeche Mode пойдешь?

- Нет, к сожалению никак не получается. Последний концерт – Muse, Лондон.

- Какие вещи на данный момент являются главными в твоей жизни?

- Семья. Друзья. Книги. В принципе все. То, что включают в себя рамки настоящей глубокой реальности.

- Насколько ты изменилась как человек с того момента, как появилась на сцене?

- Думаю, что я не изменилась совершенно. Я просто расту, приобретаю, учусь дальше, мне все интересно. И хочется это делать.

- Присутствует ли на новом альбоме нечто принципиально новое для твоего творчества?

- Безусловно. Сейчас уже появляется что-то такое… Это сложно выразить словами, это можно послушать и поглядеть. Думаю, мы все скоро это услышим.

- А это будет продолжать то, что было начато на "Атаке"?

- По звучанию это совершенно отличается от того, что было раньше. Не изменяя себе, как бы, но с другой стороны получилось все по-другому. По качеству звука, записи, по качеству интересных инструментов, которые мы никогда не использовали – этнических, но звучащих совершенно иначе. Много всего интересного будет. На басу у нас, например, играет чувак, который работает с Тони Девином, это уже о чем-то говорит.

- То есть, он пропишет весь бас?

- Он работает над нашим альбомом, конкретно.

- Кто определяет конечное звучание альбома: продюсер, ты, либо вы все вместе?

- Со Стефаносом очень легко работать, потому что мы мыслим очень похоже. То есть он четко понимает, что нам нужно, какие мы, и тоже самое происходит с ним. Естественно, мы работаем вместе. Нет такого, чтобы он пришел и сказал, что вот – так и так. Музыка – это нечто другое, это не математика. Нужны чувства и твое отношение к ним. А все остальное, естественно, когда уже есть идея, когда она записана, зависит только от него, и это он уже делает.

- А кто пишет тексты для нового альбома?

- Я.

- Все?

- Ну, пока да…

- А с музыкой?

- Мы работаем вместе. Есть вещи, которые написаны мной, есть вещи, которые написаны Женей, нашими музыкантами, то есть мы работаем вместе, нет никакого разделения.

- Тебе проще исполнять на концертах собственные вещи?

- Безусловно.

- А вот если песня чужая, и тебе она не нравится?

- Безусловно, нет, никакой разницы, что ты исполняешь. Если ты это чувствуешь сердцем, и если это твое… Ты же не просто исполняешь, ты же не можешь исполнять вещи, которые не способен чувствовать! Поэтому ты не можешь как-то это отделить. Когда кто-то написал текст или музыку, тоже в принципе, никакой разницы нет, если это твое, если ты как бы это чувствуешь.

- Но бывало ли так, что тебе просто не нравился текст?

- Ну, во-первых, такого никогда не бывает, что вот принесли какой-то текст отдельно… То есть, мы сидим, что-то делаем, и если пошла какая-то мысль, то после этого что-то у кого-то рождается. Но никогда не было такого, чтобы мы не чувствовали друг друга. Конечно, если кто-то со стороны, как бы не наша семья, тут, конечно все иначе… Разное восприятие. Нельзя сказать что это плохо или хорошо, просто это разное. Это другое. Никто лучше тебя не может сказать то, что тебе близко.

- Расскажи о твоих самых ярких воспоминаниях о собственных концертах.

- Например, на одном из концертов, не помню, в Волгограде, по-моему, во дворце спорта выпустили газ. Все начали задыхаться, была ужасная ситуация. В Киеве нам срывали концерт по поводу закладывания каких-то там взрывающихся веществ. Там, в Киеве, еще был такой момент(никогда не забуду этот концерт), пятьсот тысяч народу, и огромная толпа не сдерживается и просто… Это ощущение кошмара, это начинает соединяться… Там было очень много несчастных случаев, потому что люди просто все перемялись, кошмар был, вот этого я никогда не забуду! После нас, кстати, отменили такие огромные сборища.

- У вас уже есть какие-либо варианты насчет названия будущего альбома?

- Нет, конечно! Какой смысл сейчас думать над названием? Сначала надо прожить это название, открыть его для себя, а потом уже думать.

- Теперь вопрос о прошлом. Почему ты, когда решила учиться музыке, выбрала именно вокал?

- О том, что я буду делать, я знала с самого рождения. У меня была одна цель, я стремилась к этому всегда. Поэтому я не задумывалась, я четко знала, куда я пойду.

- "Линда", по сути, являет собой уникальный для нашей сцены пример внестилевого проекта. Скажи, когда ты уже "сложилась" как известный исполнитель, тебя не удивило то, что ты такая одна?

- Я никогда не уделяла внимания тому, одна я или нет. Я не думала об этом, просто жила и чувствовала, наверное, так, как я хотела. Я сама себе отвечала на свои вопросы, получая счастье от музыки, от людей, с которыми я работаю, от интересных идей. Я нашла свою гармонию, вот и все. И так получилось, что не только я, но и те люди, с которыми я работаю.

- А люди по-прежнему те же?

- Конечно. Ничего не поменялось. Команда у нас десять лет, знаем мы друг друга еще дольше.

- Скажи, а если бы проект не выстрелил?

- Мы попадали в разные ситуации. Мы прошли столько, что сейчас уже проходить больше нечего, в принципе(смех), я имею в виду различные ситуации, в которых было и очень тяжело, и очень хорошо. И моменты, когда просто опускались руки, и было просто очень сложно выжить. Все было… Поэтому, наверное, мы очень крепки на сегодняшний момент.

- Сколько времени ты уделяешь работе над голосом? Насколько для тебя важно упражняться в пении?

- Безусловно, это очень важно. Голос – он же как тело, его надо всегда держать, скажем, упруго(смех)… Это твой инструмент, его надо настраивать. Три раза в неделю по полтора часа. Этого достаточно. А спорт – это моя жизнь тоже, это все идет параллельно.

Maxx&Zotoff