Украина, "Новый канал", март 2004, передача "Зона ночи".
В(едущий) - В мире бушующем, где призрачно абсолютно всё, одна из наиболее призрачных вещей - успех. Хотя бы потому, что представление о том, что это такое, совершенно разное - и синица в руке, и журавль в небе... Я не уверен, что нашу гостью вы узнаете с первого взгляда, хотя кто знает... И потому, что во времена успеха она не особенно стремилась показать своё лицо, и потому, что эти времена в быстротечном мелькании клипов и имён незаметно стали прошлым. У Линды, которую вы наверняка помните по Марихуане или Вороне, есть настоящее, о котором мы сегодня будем говорить и которое, как ни крути, без прошлого невозможно.(идёт клип "Цепи и кольца"; Линда уже в студии сидит, потупившись взглядом в свои руки на коленях)
В - Это настоящая Линда, настоящее и будущее, потому что сингл, кот. вы только что услышали, вот он здесь у нас на столе. Собственно, это была маленькая его презентация - настоящей Линды и будущей, потому что в апреле выходит полноценный альбом. Линда, здравствуйте, я вас здесь очень рад видеть.
Л(инда) - Добрый вечер.
В - Рад вас видеть в здравии, вы же знаете, что слухов ходило более чем достаточно. Они обозлили вообще вас на журналистов?
Л - Да нет, что вы, наоборот. Слухи - я к ним очень ровно, спокойно отношусь. Они не входят в меня и проходят мимо, скажем так. Для меня гораздо ценней совершенно другие вещи.
В - Какие "другие"? Настоящие?
Л - Настоящие.
В - А оно важнее вообще, чем прошлое? И больше радует?
Л - Я считаю, что вообще не живу прошлым, как бы для меня нет ни прошлого, ни будущего. Я пытаюсь сконцентрироваться на том, что сейчас происходит со мной, и то, что меня окружает в данную минуту.
В - Ну трудно представить, что мы вот так с нуля пригласили Линду, существует настоящее без прошлого; представили этот сингл и сказали:"Вот, познакомьтесь".
Л - Не, зачем? Есть определённый, как бы, отрезок жизни, который был вот таким, но вне этого отрезка существует ещё очень много, которые были и до этого, скажем, и после этого будут.
В - А удивило вообще то, что интерес к Л. на протяжении 3 лет (3 года вы отсутствовали, правильно?) сохранился и поддерживался вот этими вот слухами. В принципе 3 года для шоу - бизнеса, до которого вы не хотели опуститься, это очень много, за это время забывают даже рок - группы, кот. претендуют на какую - то нетленку. Вообще, то, что к вам интерес сохранился, по-настоящему удивило?
Л - Ну, я во-первых не знаю, сохранился или нет, дело в том, что...
В - Слухи, слухи...
Л - Но поскольку выпускаем альбом и поскольку у нас есть как бы контракт такой интересный, да? С Universal, - значит всё-таки интерес есть. И поэтому никогда не было задачи удивлять, или там сохранить интерес. Была задача внутренняя - внутреннее самовыражение, то есть мы внутреннее творим мироощущение на сегодняшний день. То, что тебя волнует, какие эмоции тебя волнуют. Это твой стиль и образ общения - скажем, музыка. То, что объединяет нас - это я и мои музыканты. Мы сидим, и вот мы делаем что-то, и это, скажем, пища...
В - Идеальная форма творчества - "сидим и самовыражаемся"? Всё так просто. Однако наличие в нашем разговоре слова "контракт" показывает, что вы не совершенно свободны от шоу-бизнеса.
Л - Совершенно свободны.
В - Контракт с Universal - это ж не Индия какая-то.
Л - Контракт с Universal даёт нам свободу того, что мы хотим делать.
В - Абсолютную?
Л - Абсолютную.
В - Их не интересует коммерческий успех Линды?
Л - Ну, это наверное с ними надо поговорить. Их устраивает то, что мы из себя представляем, и они видят в этом, наверное, какой-то успех для людей сейчас.
В - Возвращение Линды какую-то роль -скажем, контрактные обязательства по отношению к BMG (лейблу, с кот. вы были связаны до этого) вообще сыграли роль?
Л - Не совсем понимаю.
В - Управляют ли вами условия контракта, вы ж должны были в BMG записать 3 альбома, насколько я знаю.
Л - Ну, там видимо были контракты как-то составлены, я просто в эти вопросы никогда не влазила и особо не интересуюсь. Я - музыкант, и моё дело - музыка.
В - Существует просто какое-то окружение Линды, которое занимается вопросами коммерции, раскрутки?
Л - Да, существуют люди, которые конкретно занимаются там, на своём месте, чем им предназначено заниматься.
В - Мне кажется, из прошлого вы всё-таки 1 вещь с собой взяли. Это образ вороны. Не преследует то, что вы попали уже в этот имидж, вас так воспринимают? Вообще образ вороны что для вас значит, и не раздражает ли то, что вы уже в нём по крайней мере довольно долго живёте, ощущаете, творите?
Л - Я не знаю, что такое образ вороны; на самом деле это можно по-разному тоже воспринять. Мне кажется, образ внутреннего ощущения птицы (любой - вороны... Без разницы), именно ощущение глазами птицы - оно всегда для человека важно. То есть это определённый воздух внутри тебя, определённый полёт, который даёт тебе постоянно чистоту восприятия всего,отношений человеческих, стремления к какому-то позитиву, и т.д. То есть ты в этом всё время находишься, как в поиске. Это очнь важно для человека - не останавливаться, всё время идти дальше и представлять, ассоциировать себя с чем-то.
В - И каждый день открывать для себя что-то новое?
Л - Да.
В - Существуют ли люди, которые вами могут управлять?
Л - Управлять - нет, но есть близкие люди, к чьему мнению я глубоко прислушиваюсь.
В - Их много?
Л - Это мои родители, прежде всего. И наверное, только они.
В - Но начало вашей карьеры... В свете того, что сказано о свободе, о свободе творчества, возможно, слово "карьера" не очень хорошее, правильно? Но журналистам так проще. Начало вашей карьеры всё-таки шло вопреки родителям?
Л - Ну да - оттого, что это было начало. Когда тебе 16 лет, ты всегда максималист во всём, ты всегда уверен, как нужно сделать правильно; с возрастом эта уверенность пропадает и ты совершенно по жизни становишься не уверен ни в чём.
В - Родители хотели, по-моему, вас видеть экономистом?
Л -Да, юристом. В семье все - юристы, поэтому папа предполагал, что я пойду по этим же стопам.
В - Это не ваше?
Л - Нет. Я с детства, вот с таких лет, пою на крышах домов, у меня было такое любимое увлечение, один раз в г. Кентау... Там всё время какие-то праздники были, поскольку разные народы были - греки, казахи, армяне, русские, китайцы - такой, скажем, интернациональный посёлок небольшой был. Это такой рудник, куда ссылали, в принципе, людей - для каких-то там...
В - Своя атмосфера?
Л - Да. И на этих камнях, на этих песках построили такой вот небольшой оазис, скажем. Все друг друга очень хорошо знали, и вот встречали восход солнца в такой атмосфере - народной, в принципе. Поэтому этника так близка в моей музыке, отражается до сих пор. Потому что в этой атмосфере я выросла. Так вот, с ранних лет я залазила высоко на деревья, на крыши и любила орать оттуда песни.
В - А родители что?
Л - Родители в этом не учавствовали.
В - А правда, что вы собирались стать цирковой артисткой?
Л - Да.
В - Это от привычки лазить на высоту?
Л - Может быть, да. Я об этом никогда не думала, просто занималась воздушной акробатикой, и у нас создалась группа, это город Тольятти, под руководством такого спортсмена великого - Гройсмана, и вот мы начинали что-то делать. Но потом я получила травму такую, серъёзную, и поэтому с этим было навсегда закончено. Но занималась я этим года 3.
В - И ощущались какие-то успехи?
Л - Конечно. Спорт - это то, что меня всегда вдохновляет. Я люблю всё экстремальное в жизни, такое... Некий адреналин.
В - Травма - это было падение?
Л - Ну да, это был разрыв связок, ног там, полгода где-то в лежачем состоянии пришлось провести. Ну, как бы, меня собрали в очерь хорошую форму, и в принципе продолжение изучения всяких там... Например, увлекалась ушу и айкидо, было время. Потом занималась йогой. Ну то есть мне всё интересно в этом образе, скажем, поэтому...
В - А о чём вы думали в эти полгода?
Л - А я очень много читала.
В - Чего?
Л - Ну, разных вещей.
В - Скорее философских или по йоге, ушу или о том, как возвращаться, как восстанавливаться, как быть здоровым человеком?
Л - Нет, разная литература была, просто...
В - Когда я спрашивал об этом случае, я о нём знал. Может, кто-то из наших зрителей не знал. Я хотел у вас узнать, насколько ситуация и обстоятельства управляют вами. Если людей, которые могут вами управлять, в этом мире очень немного, вы сказали, только родители в общем-то. Это люди, к советам которых вы прислушиваетесь. Обстоятельства имеют власть?
Л - Ну, это всё зависит от обстоятельств, я думаю.
В - Насколько вы сильный человек? Ну, то, что сильный человек - понятно, - то, что поднялся, который пошёл, кот. не первый раз поднимается. В общем-то, вы свидетели того, что Линда поднимается второй раз, это касается уже музыки.
Л - Ну я никогда не ухожу от трудностей, скажем так, или борьбы. Наоборот, я иду всегда навстречу и принимаю это как некую форму, скажем, игры, да? Я справлюсь сегодня в этой ситуации вот здесь вот так; с глазу на глаз вот с именно такой проблемой. Я попробую как бы. То есть бывают такие, конечно, что руки опускаются, но всегда при этом очень важно, что ты собираешься с силами и делаешь то, что для тебя имеет действительно большое значение в твоей жизни. Важно любить то, что ты делаешь, и тогда можно правильно жить.
В - Окончание отношений с М. Фадеевым - это был момент, когда руки опускались, или это происходило как-то медленно, и небыло такого взрыва, конфликта, разрыва?
Л - Здесь как бы... Мы разошлись, скажем, совсем по каким-то человеческим моментам, да? Которые меня, например, они... просто мне это было непонятно, вот. Ну, как бы у нас разные творческие дороги, абсолютно, поэтому всё прошло так, как оно должно быть. Время всё расставляет на место.
В - Слово "человеческий момент" можно толковать очень широко; вот отношения между продюсером и певицей, они... Вы же знаете, что вас с М. Фадеевым народная молва связывала всем чем можно.
Л - У нас просто не было никогда отношений певицы и продюсера; у нас были совершенно другие, нормальные человеческие отношения. Только на них рождалось то, что рождалось. И я с большим уважением отношусь к тому периоду, кот. я прошла очень честно. Но говорить об этом я не люблю, поэтому давайте как-то...
В - Съедем, да? Насколько я понимаю, человеческий фактор заключался в том, что М.Ф. пошёл просто своей дорогой в сторону Фабрики (да, вы слышали)...
Л - Да, пусть будет.
В - ...А вы пошли своей. Уверенность в том, что вы можете вернуться, была? Я имею в виду, вот эти 3 года вы же занимались не только музыкой. Человек должен кушать, покупать какие-то вещи... Чем были заняты вот эти вот 3 года, когда молва придумывала всё, что угодно - и смерть от наркотиков, и смерть в автокатастрофе, и "вместе с Агузаровой они отправились на Марс" - было в своё время. Всё, что угодно, придумывали. И, кстати говоря, вот наличие этих слухов - не только свидетельство того, что присутствовало внимание и память о Линде, которая концом прошлого столетия вот замкнула на сцене, но и то, что небыло достоверной информации, и этот вакуум заполнялся. Что было в эти 3 года?
Л - Ну, в 2001 г. у нас вышел альбом "Зрение" и был, в принципе, гастрольный тур, и где-то до... скажем, до конца года мы ещё планировали какие-то вещи. Потом у нас... мы поскольку строили новую студию для того, чтобы записывать всё, можно было прописывать, интересные эксперименты в ней сами делать, чтобы брать время столько, сколько нам надо, как бы, и сделать студию именно под нас. Потому что как бы это необходимо с профессиональной точки зрения.
В - Вы оказались просто на пустом месте, то есть в общем-то создание студии - это...
Л - Не, ну у нас была своя студия, но мы как бы переезжали оттуда и делали абсолютно новое, как бы, место. Вот. Вы имеете в виду материальную поддержку?
В - Да, и эту тоже.
Л - Ну, у нас есть, как бы, люди, которые нас поддерживают, да? Наши, скажем так, спонсоры, которые давали нам такую возможность. Мы занимались строительством студии, потом сели писать новый альбом. После того, как было несколько синглов записано, к нам по стечению обстоятельств случайно попадает представительство Universal, во главе, как бы, с...
В - Они случайно имеют свойство попадать?
Л - Ну, они - да, случайно. Для нас это было неожиданно. Я не знаю, как это могло ещё быть, вот. И после прослушивания нескольких вещей мы сразу как-то нашли общий язык и договорились о том... О той работе, о том проекте, над которым мы сейчас работаем.
В - Так 3 года были заняты честным взглядом глаза в глаза представителям Universal и спонсорам, и построением студии у вас?
Л - Ну не 3, скажем, а 2. Где-то к концу 2002 года... Да. А вы считаете, это очень быстро делается?
В - Я считаю, что человек всё это время должен ещё что-то делать, - ну я не знаю - книги писать там, где-то работать. Как - вот всё это было направлено на вот то событие, при кот. мы сейчас присутствуем - выход сингла?
Л - Да. Почему выход сингла? Мы писали альбом на 2 языках; в альбом вошло 16 вещей, вещи пишутся очень долго и... Это большая работа, в принципе. Если вы не знакомы с этим...
В - Почему? Некоторые альбомы пишутся и гораздо больше, чем 2 года.
Л - Ну да.
В - Но вы, выйдя из одного влияния, оказавшись на распутье, наверняка смотрели...
Л - Я не была ни под чьим влиянием; смотря кто под ним был - это ещё большой вопрос. Вот. И я ниоткуда не выходила. Мы как остались при себе, и то, что мы всегда делаем...
В - Это мы о Фадееве напоминаем? Вы же говорили, что мы эту тему закроем.
Л - Ну, вы не говорите. Я говорю то, что я чувствую. И поэтому... Получилось то, что получилось.
В - Состав музыкантов и люди, которые были с вами на протяжении последних лет, изменился сильно?
Л - Нет. 10 лет - вот мы в этом году празднуем наше 10-летие как бы; вся группа, все мы.
В - Человеческие отношения важнее, чем профессиональные?
Л - Конечно. Сначала человеческие отношения, потом всё остальное.
В - Можно ли научить человека, который просто вам подходит как человек, играть, стать классным музыкантом? Любого человека можно сделать музыкантом.
Л - Я думаю, что всё зависит от человека. Да, у нас есть... были люди, которые совершенно... и которые стали просто прекрасными музыкантами.
В - То, что вы сказали; то, что сказано в пресс-релизе - что вы не хотите опускаться до шоу-бизнеса. Шоу-бизнес: вы имеете вообще представление о том, что происходит на эстраде, или стараетесь держаться в стороне?
Л - Ну, в смысле как - "в стороне"?
В - Ну, скажем, отсматривать муз. каналы.
Л - Нет, отсматривать - не отсматриваю. Ну конечно я вижу, что происходит, иногда я включаю телевизор и смотрю, что сейчас есть.
В - Успех всё-таки будет играть роль для вас?
Л - Не, я считаю, что успех один ничего под собой не несёт, здесь как бы система такая общая, да? Это большой труд, я думаю, здоровый фанатизм, преданность своему делу, да? И плюс везение, успех, удача. Вот все вот эти вот компоненты, если они получаются, то значит всё идёт правильно.
В - Запись альбома на английском языке - это для чего?
Л - Это для выхода на Запад.
В - Я думал, что мы попадём опять в вопрос успеха... Там этот успех будет играть роль? Выход на Запад - это ж уже в общем-то...
Л - Было б глупо говорить, что мы знаем. Мы надеемся, что у нас получится то, что мы задумали. И мы всё для этого делаем, как бы. Мы работаем в этом направлении, и будем добиваться абсолютно точно своих целей.
В - То, что альбом выстрелит на Западе, будет значить для вас больше(если он выстрелит)? Я не буду просто загадывать. Вы же человек суеверный?
Л - Конечно.
В - И я. Потому что я уже 10 лет как болею за Линду. То, что на Западе он выстрелит, будет важнее, чем то, что выстрелит в России, скажем, и в СНГ, взвешивая успех там и тут?
Л - Мне кажется, просто если у нас что-то глобальное действительно получится, то у нас просто будет больше свободы делать то, что мы хотим. Вот, больше возможностей делать более качественно всё. Как бы, повышать и идти дальше, - никогда нельзя стоять на месте.
В - Линда сейчас - она... Ну, банально вопрос прозвучит так: чем отличается эта музыка от той? Я вообще хотел сказать, на сколько сейчас Линда может выступить на стадионе, скажем?
Л - От какой - "от той"?
В - Та, которая была вот того периода.
Л - А я не считаю, что она чем-то отличается. Я как была, так и осталась, как бы, то что мы делали всегда...
В - Но это же разная Линда.
Л - Ну и что? То есть как бы у нас не было никогда понятия "единичный автор", у нас всегда работала над всем команда. Ушёл 1 человек - ну и что, команда осталась, мы делаем то же самое, абсолютно. Вот. Поэтому ничего абсолютно не изменилось. Как оно было... Естественно, форма, там, она может быть, принимать... Музыка всегда ищет новые пространства, новые формы. Это нормально; по сути как бы это наша тембральная, личная, узнаваемая музыка, которую мы всегда делали и делаем.
В - Музыкальным вкусам своим вы не изменяете? Я знаю, что ваша любовь к "Кино", к кому там ещё из старых групп - "Наутилус Помпилиус", Бонни Тайлер есть...
Л - Не изменяю, конечно.
В - Новые поп-группы вы слушаете с Запада?
Л - Западные группы? Ну мне сейчас очень нравится "Muse", Q очень нравится. Ну, поклонница всегда была "Pink floyd"; Питер Гэбриэл - всегда, это король музыки; Бьорк конечно же - это что-то нечто вообще,- то, что я очень хорошо чувствую.
В - Vespertine понравился?
Л - Конечно, да. Это совершенно что-то абстрактное. Плазменное, которое принимает разную форму; это разные ощущения, разные звуки. Это язык разный, язык очень интересный.
В - Вообще, наиболее наполненный её альбом. Могу только пожалеть, что у нас мало времени, потому что неспешная такая ночная беседа у нас с Линдой получилась. Кто попозже включил, посмотрел, наверное узнает. Потому что вот этот образ - он сохранился в памяти, и здесь присутствует. Линда, огромное вам спасибо...
Л - Спасибо большое.
В - ...За появление здесь. Я пожелаю подольше успеха и этому синглу, который выходит, и апрельскому альбому "Пуля". Так что ждите.
