Из Интернета, март 2004

ПИСАЛИ, ЧТО Я - ТРАНСВЕСТИТ, ТРИНАДЦАТИЛЕТНИЙ МАЛЬЧИК, ДОЧЬ БЕРЕЗОВСКОГО И ЖЕНА ИНДУСА...

Линда - певица, которая в свое время шокировала общественность своим образом "Вороны" — черной, пугающей, агрессивной. Во времена альбома "Ворона" считалось хорошим тоном называть ее наркоманкой (несмотря на песню со словами "Мама-мамарихуана — это не крапива, не бери ее"), во времена "Плаценты" - просто ненормальным человеком. Потом Линда оборвала все связи с продюсером Максом Фадеевым и... затихла. Связано ли это с тем, что у ее мужа/бойфренда закончились деньги, или же с тем, что ей просто "не захотелось опускаться до уровня шоу-бизнеса", как она заявляла в интервью, — не известно. Сама певица объясняет разрыв с Фадеевым так: "У нас с ним были разные творческие дороги".

О своем эпатажном имидже Линда поведала мне более чем охотно. Выглядела соответствующе - далеко не юное личико с чрезмерным макияжем, невероятная прическа, немного картавая спокойная речь. Впечатление оставила о себе яркое.

- В повседневной жизни ты так же агрессивна, как и на сцене?

- Я вообще не отделяю быт и сцену, быт и музыку. Это - одна плоть. Допустим, воздух и кровь - если их смешать, получится то, что отвечает мне, близко моей сущности. Я - один человек: и на сцене, и в жизни. Просто на сцене у меня эмоции совершенно другие, определенный адреналин, экстрим, который ощущаешь, когда чувствуешь свою музыку и свою аудиторию. Поэтому на сцене получается все более сконцентрировано, агрессивно, дико. Да и по жизни я точно такая же.

- Любишь эпатировать?

- Я живу своей жизнью и не знаю, отличается ли мое понимание эпатажного от понимания этого другими людьми. У меня обыкновенная жизнь обыкновенного человека, ничего нового или необычного в ней нет.

- Когда устаешь от всего и от всех, что делаешь? Что тебя может расслабить?

- У меня бывают моменты, когда очень хочется слиться с толпой и быть кем-то таким... свободным и неощутимым. Чтобы никто меня не дергал. Но это, наверное, какое-то внутреннее одиночество, когда ты понимаешь, что внутри тебя, и анализируешь то, что происходило с тобой раньше. Этот момент внутренней тишины необходим. А что касается физического отдыха - я очень люблю море, жаркую погоду (я ненавижу зиму в любых ее проявлениях). Вода - это мощная стихия, она постоянно меняется: может замерзать, может оттаивать - прозрачная, мягкая. Поэтому я соединяюсь с теми ощущениями, которые мне ближе, и это... полный кайф! Кроме того, я люблю экстремальные вещи, например, быструю езду, дайвинг.

- Все же зимы не избежать, и не всегда удается спрятаться от нее в жарких странах. Что в это время года не дает тебе "закиснуть"?

- Я спасаюсь любым позитивом - это книги, интересные люди, общение, музыка, хобби. Это просто все интересы жизни. Когда есть интерес, нет уныния. Уныние - это вообще грех. Самое важное для человека - постоянно быть голодным, постоянно искать пищу для души. И тогда можно найти выход из любой ситуации, ты ее принимаешь и не боишься, даже если она приносит какие-то глобальные трудности. Всегда лучше бороться с трудностями лицом к лицу, чем уходить от них и прятаться. От себя не убежишь, в любом случае.

- Ты можешь назвать себя оптимистом?

- Да. У меня всегда есть надежда. Я думаю, что у пессимистичного человека надежды нет... А у меня всегда есть надежда и вера. Это самое важное, что составляет любое начинание.

- И как, надежды оправдываются?

- Конечно. Пока человек жив, у него всегда есть надежда.

- Только у оптимиста, как ты уже говорила...

- Конечно (смеется).

- Как ты к журналистам относишься? Судя по всему, ты не такая ярая "журналистоненавистница", как Земфира...

- Среди журналистов есть очень интересные люди, с которыми приятно общаться; а есть и журналисты общего формата - это именно то, что утомляет. Нет никакой любви к ним, и нет никакого негатива. Есть просто то, что музыкант обязан сделать в любом случае, и я это понимаю, это часть работы. Но помимо этой работы бывают интересные вещи - журналисты задают такие вопросы, на которые отвечать очень интересно, я сама начинаю задумываться о многих вещах. Любое общение - это всегда здорово, если оно имеет под собой почву, на которую ты опираешься.

- Часто задают вопросы, на которые ты не хочешь отвечать?

- В Киеве, скажу тебе, не часто. Здесь мы общаемся с журналистами на нормальные, вполне реальные темы.

- А о чем ты ни в коем случае не будешь говорить с журналистами?

- Я не буду говорить о личных вещах. Я не считаю возможным выворачивать им все наизнанку. Те эмоции, которые я готова донести до людей, я выражаю через музыку. А все то чужое грязное белье, в котором все так любят копаться, - это я считаю пошлым, некрасивым и ненужным.

- Еще один популярный вопрос: ты когда-нибудь откроешь свое настоящее имя?

- Пусть я все же останусь Линдой. Это то, что есть: это не только сценическое имя. Так получилось, что меня и в семье так называют, и в кругу друзей. А зачем выяснять, что за этим стоит? Ведь это настолько не важно - всякие там имена, и так далее! Это то, что требует публика? Ну, пускай тогда будут всякие слухи, придуманные имена. В основном слухи обо мне ходили другие, не касающиеся настоящего имени. Писали, что я трансвестит, что я - тринадцатилетний мальчик, дочь Гусинского или Березовского, что вышла замуж за индуса, а недавно нас "поженили" с Мишей Кувшиновым (саундпродюсер группы - авт.). Глупости какие-то.

Hosted by uCoz