ЛИНДА: НЕУЖЕЛИ ОНА ВСЁ-ТАКИ... ВОРОНА?
Журнал "Мы", 1998 г.
Ещё несколько лет назад эта певица вызывала у слушателя лишь снисходительные упрёки и неприязнь - как своим претенциозно-экзотическим обликом, так и экстраординарным репертуаром, вовсе не укладывающимся в рамки традиционного российского песневосприятия. Лишь извращённого вкуса эстеты и продвинутая клубная молодёжь ниходили в её опусах особый мистический шарм и некую декадансовую изысканность. Впрочем, и они не числили Линду революционеркой: после Шостаковича, Фитцджеральд и "Битлз" удивить чем-либо в этом веке, право же, вряд ли кому удастся.
Тем временем певица, жестко критикуемая за безголосие, напыщенность и просаживание денег собственного папаши, скромного служащего банка, твёрдой походкой и с незамутнённым оком шла к Олимпу. Сегодня Линда работает по 25-30 концертов в месяц, с жадной неукротимостью покоряя 15-тысячные дворцы спорта Урала, Дальнего Востока, Белоруссии, Прибалтики, Армении, Казахстана, Украины.
Пожалуй, только родная столица стала для певицы некой злой мачехой: имнно здесь рождались дичайшие слухи о неизлечимых наркотических пристрастиях Линды, её увлечении чёрной магией и даже скоропостижной смерти...
- Линда, я подозреваю, что эти сплетни и мифы о вас возникают неспроста, этим кто-то целенаправленно занимается...
- Я не знаю этих людей и кому вообще это может быть нужно. К разного рода слухам отношусь абсолютно ровно и спокойно, потому что это идёт уже очень давно.
- Мне кажется, без этой скандальной ауры вы могли бы быть более доступной и открытой по отношению к людям...
- Я достаточно открыта и свободна, всегда ищу и нахожу в себе гармонию - мыслей, чувств, и если окружающие меня люди понимают моё душевное состояние и умонастроение, я всегда иду им навстречу.
- Вы не боитесь вмешательства высших сил в вашу судьбу, ведь злочастные пророчества могут когда-нибудь вам аукнуться?
- Нет, не боюсь. Ведь рядом с нами ходит не только что-то тёмное и дурное, но и доброе, хорошее. Оно и пересилит любую беду. Я никогда не акцентирую внимание на плохом, я инстинктивно отторгаю это. Есть вещи, которые я очень уважаю и ценю, всё остальное для меня просто не существует. Я знаю, для чего живу, ясно вижу свою цель.
- А что подпитывает, стимулирует ваше творчество? Я не имею в виду, однако, никакие допинги.
- Музыка, только музыка. Это особая эмоция. Книги. Живопись. Что до искусственных стимуляторов - это вопрос не ко мне.
- Вaм ближе музыка классическая, или может быть, авангард, джаз, полистилистика?
- Я безусловно, знакома с классической музыкой и люблю её, но вместе с тем мне очень нравятся Питер Габриэль и, конечно же, Бьорк. Я ей ни в коем случае не подражаю, как считают некоторые, просто мы близки с ней по духовной сущности. Долго слушать Бьорк, кстати, не могу. Что касается моих песен, то ничего нового я здесь не скажу: всё, что я делаю, идёт от души. Всё, о чём я пою, так или иначе отражает мою жизнь. Кроме, пожалуй, песни "Марихуана".
- А "Я - ворона"? Ведь в народной традиции эта птица олицетворяет собой греховное начало, пророчит несчастья, каркает...
- У филисофа Кастанеды, например, ворона ассоциируется с совершенно другими символами и образами. У древних инков она - птица огромного солнца, счастья. Именно так воспринимаю её и я.
- А почему именно ворона, а не сорока, и не воробей?
- Так получилось, когда мы узнали о вороне как о символе, это совпало с философским настроением нашего альбома.
- Именно так вы готовили и "Песни тибетских лам", знакомились с древними сказаниями, мифологией?
- Вовсе нет. Если я что-то и читала о тибетской культуре, то весьма поверхностно. Это всё Макс Фадеев придумал. Он и композитор, и поэт, и генератор идей, и просто мой большой друг. Всё, что он мне предлагает, я безоговорочно поддерживаю и полностью разделяю все его интересы и устремления.
- На вас это не похоже. Вы не думали, что ваши песни могли быть богаче, если бы ещё при создании в них был заложен элемень творческого спора, конфликта?
- Сомневаюсь, хотя никогда об этом не думала. Я действительно не обладаю ангельским характером, но в творческую кухню Макса предпочитаю не вмешиваться, потому как у меня с ним полное взаимопонимание и взаимопроникновение. Творчество возникает у нас уже на уровне чувств, эмоций. Мне трудно это объяснить, но вы, наверное, понимаете, что быть просто исполнителем, интерпретатором чужих мыслей было бы для меня слишком глупо. Музыка - наша жизнь, услышьте её.
- Кстати, вы знаете, кто слушает ваши композиции?
- На мои концерты приходят в основном молодые и очень молодые люди. Школьники, студенты. Но никаких опросов мы не проводили. Приятно, конечно, когда тебя называют лучшей с хит-парадах, но в принципе мне совсем не важно, кто сидит в зале. Важно, чтобы между мной и зрителем на концерте возникла гармония, взаимопонимание.
- В вашем шоу, я знаю, присутствуют элементы шока, катарсиса, вы работаете буквально до исступления, до изнеможения...
- Без полной отдачи на сцене успех невозможен. Я не вполне, правда, понимаю, что вы имеете в виду под "элементами шока", но подозреваю, что речь идёт о моей эмоциональной раскрепощённости и максимально возможной для меня внутренней свободе. Исходя из этого, пою я всякий раз по-разному, импровизирую - в зависимости от сиюминутного состояния моих мыслей и эмоций и оттого, как быстро устанавливается наша гармония с залом.
- Созвучие певицы Линды и зрителя, слушателя возникает сразу?
- Когда как, но холодных залов в принципе не бывает. Публика в провинциальных городах очень разная: бывает и настороженная, оценивающая, но важно, какой она уходит с концерта.
- Нетрадиционный вопрос: вас кто-нибудь обучал чисто артистическим манерам, как то: выход на сцену, умение принять цветы, поклоны во время аплодисментов? Не секрет, что многие наши исполнители не умеют это делать красиво.
- Меня этому тоже никто не учил, хотя я и окончила музыкальный колледж имени Гнесиных по классу эстрадного вокала. Считаю это хорошей школой. На сцене я веду себя так, как мне кажется ествественным, органичным. А кланяюсь чуть ли не до земли.
- Помимо музыкального колледжа, вы окончили ещё и художественную школу в Японии...
- Да, это школа живописи, основанная на художественно-философском осмыслении бытия, традициях японской культуры. Это чрезвычайно интересно. (Кстати, живописные опыты Линды представлены в отдельном буклете к альбому "Ворона". - С.С.)
А говорили, что у вас нет никакого образования и живёте вы только на средства отца...
- Говорить так будут ещё долго. Видимо, у людей обо мне слишком мало информации. Да, папа действительно помог мне, но что здесь зазорного? Я ведь стараюсь нести людям радость.
- А как вы относитесь к тому, что вас считают своей в среде наркоманов?
- Здесь я бессильна что-либо изменить. Видимо, мой образ многих сбивает с толку. Я всегда выступала против любого зелья, против насилия над собой и друг над другом. Вы заметили, что в комнате, где мы беседуем, нет пепельниц? Я не переношу даже табачного дыма...
- Как же вы отдыхаете, расслабляетесь?
- Я расслабляюсь в работе. Сцена мне не в тягость, а в радость. Усталости я не чувствую. Все затраты восполняются сторицей. Гармония со зрительным залом дирит чувство настоящей свободы - самое ценное, что может быть.
- Ну а личная жизнь... Разве это не важно?
- Почему же, ещё как важно. Но это моя внутренняя жизнь, и я не хочу ни с кем делиться. Это означало бы ограничение моей свободы, чем я дорожу, как вы поняли, больше всего. Про меня и так плетут много небылиц, и хотя это не выбивает меня из рабочей колеи, новые пересуды мне ни к чему. Скажу лишь, что с Максом Фадеевым мы больше, чем близкие друзья, мы как брат и сестра, хотя мы и не кровные родственники: многие газеты по этому поводу лгали. Может быть, настанет время, когда мне захочется рассказать об этом подробнее. Сейчас пока рано.
- А мужчины-поклонники предлагали руку и сердце?
- Сколько раз! Я уже устала от них скрываться, но воспринимаю это как часть профессии. Человек я достаточно закрытый, замкнутый, и у меня своё понимание взаимоотношений полов. Я не могу распыляться, мне необходимо копить силы для сцены.
- И всё-таки, Линда, кто вы: мессия, представитель нового русского авангарда, носитель модной молодёжной идеи?
- Мессия? Смешно. Нормальный человек никогда об этом не задумывается.
Сергей Соседов
